Защита патента: Сомнительная сделка в индейском вигваме.
10-е октября 2017-го года
Фармацевтические предприятия яростно защищают свои права на оригинальные лекарственные вещества. Чтобы не уступить производителям дженериков, они даже перенесли на них права индейских племен. Хитрый трюк, чтобы не допускать к себе дешевую конкуренцию.
Патенты защищают новые, инновационные препараты от конкурентов. Срок во всем мире одинаково составляет 20 лет, при этом производитель имеет значительно меньше времени для сбыта товара на рынке. Исследования для регистрации занимают минимум от 2-х до 3-х лет, и процедура регистрации сама по себе длится от 12-и до16-и месяцев. За вычетом этого, в зависимости от препарата остается 10-15 лет, чтобы получить прибыль. Таким образом, каждая фирма нуждается в протекции, чтобы устранить от себя производителей дженериков.
Патентный трюк с индейским племенем
Дженерики являются подобными по действующему веществу копиями оригинальных препаратов. На основании низких цен они интересны для многих больничных касс. Только конкуренция многих компаний позволяет заключать договора со скидкой.
Собственно дженерики выходят на рынок только после окончания срока защиты, т.е. через 10-15 лет. Однако, в США есть исключение: производители дженериков могут проверять существующие патенты во внесудебном порядке („Патентное обозрение“), чтобы быстрее продвинуть на рынок собственные препараты. С 2011-го года Патентный судебный и апелляционный совет занимается подобными вопросами. В лучшем случае производителям дженериков удается эта атака, и занимающимся исследованиями производителям оригинальных препаратов остаётся мало времени для формирования цены. Они оценивают эту процедуру, как «неподобающую» и «несправедливую», в конце концов, каждая заявка на патент проходит через многочисленные процедуры проверки.
Со своей стороны представители промышленности ищут дыры в законодательстве, чтобы защитить свои действующие вещества. Совсем недавно Allergan, фармацевтическая компания из США, действующая в международном масштабе, использовала правовую дыру в американском законе. Недолго думая, производитель передал свои патенты на Restasis® (циклоспориновые глазные капли) кочевникам Мохаук из Saint Regis, североамериканскому племени индейцев. Кроме того, одаряемые получили одноразово 13,75 миллионов долларов США плюс ежегодно 15 миллионов долларов США лицензионных сборов. Со своей стороны Мохаук обещали отнести судебные столкновения к своей узаконенной автономии, особенности законодательства США. После этого никакой особый суд не сможет объявить патенты племени индейцев недействительными. Согласно руководителю юридического отдела компании Allergan, A. Robert D. Bailey, компания не могла рисковать потерей своего патента на Restasis®. Оборот во втором квартале 2017 составил 336,4 миллионов долларов.
„Новая и неожиданная возможность“
„Если Allergan удалось защитить свои патенты, возможно, мы увидим вскоре, как многие брендовые компании передадут свои патенты местным племенам “, - высказал свои соображения американский аналитик Ronny Gal. Производители оригинальных препаратов не церемонятся со стратегией, чтобы удержать свое монопольное положение, - к досаде производителей дженериков.
Израильская фармацевтическая компания Teva, которая известна как лидер мирового рынка дженериков, раздражена этим действием. Она бы сама охотно вывела подобный препарат на рынок. Поэтому пресс-атташе компании Denise Bradley оценивает эту сделку „ как новую и неожиданную возможность для компаний замедлить выход на рынок доступных по цене и высококачественных дженериков». Было бы интересно узнать, как правительство отреагирует на эту процедуру. Sherrod Brown, сенатор от демократов Огайо, уже вызвался найти возможность закрыть эти лазейки. Он придерживается мнения, что эта договоренность является жульничеством и «она не должна стать новой нормой».
Красиво разделены на сегменты
Маневр Allergan в Европе невозможен. Однако, все же существуют средства и пути, чтобы облегчить жизнь. К этому, прежде всего, относятся лекарства от редких заболеваний. С тех пор, как Европейский Союз сделал своим главным делом лекарства от редких заболеваний, орфанные (сиротские) препараты пользуются большой популярностью. По данным на 2016 год Исследователь рынка оценивает их мировой оборот в 114 миллиардов долларов США.
Внутри ЕС фирмы получают выгоду от многих преимуществ, если инновационные препараты попадают под категорию орфанных препаратов. Представители Европейского Агентства по Лекарственным Средствам (EMA) освобождают их от налогов или снижают налоги. Независимо от патентной защиты концерны одновременно получают на 10 лет рыночную эксклюзивность. Подобные этим медикаменты будут держать подальше от рынка, если только они не превосходят данные препараты по качеству. Даже немецкий новый закон о порядке на рынке лекарственных средств (AMNOG) действует податливо. В вопросе о лекарственной пользе производитель может положиться на оценку в рамках процедуры регистрации. Он не должен предоставлять никаких дополнительных данных. И количественную оценку дополнительной пользы от препарата Всеобщий Федеральный Комитет G-BA принимает без запроса в Институт качества и эффективности в здравоохранении (IQWiG). Таким образом, устраняются два барьера.
„Почти половина орфанных препаратов сегодня представлены препаратами против рака“, - объяснил Журналу новостей промышленности и торговли Wolf-Dieter Ludwig, председатель комиссии по лекарственным средствам. Опухолевые заболевания просто разделяются на множество мелких подгрупп, чтобы для каждой из них разработать свой собственный препарат. Если орфанный препарат достигнет годового оборота от 50 миллионов евро, он будет рассматриваться как обычное лекарство.
В центре стоит рак: медикаменты со статусом орфанных в ЕС по данным © vfa
По часовой стрелке: рак -44%, метаболические -21%, неврология -7%, сердечно-сосудистые -6%, дыхательные пути -5%, инфекции -4%, прочие- 13%
Эксперт в области здравоохранения Gerd Glaeske называет в качестве примера орфанный препарат Revlimid® (Lenalidomid) от компании Celgene. Он был сертифицирован в ЕС для пациентов со множественной миеломой, которые уже получили стандартную терапию. Онкологи назначают Revlimid® , но без его официальной сертификации, при хронических лимфатических лейкемиях (CLL). „Если показания для применения так расширяются, то статус орфанного препарата в этом случае неприменим“, -говорит далее Glaeske .
То же самое в 15 раз дороже
Обозримый круг пациентов с точки зрения компаний имеет свои преимущества. Проявлять активность на этом поле для производителей дженериков не так интересно. Это ставит даже старые препараты в цену золота, как показывает следующий случай. Пациенты с церебротендинозным ксантохроматозом ввиду генетического дефекта не вырабатывают функционирующую стерол-27- гидроксилазу. Холестанол и другие промежуточные продукты синтеза желчной кислоты накапливаются в организме. Лечение является сравнительно простым: пациенты перорально принимают хенодезоксихолевую кислоту.
Хенодезоксихолевая кислота © Википедия, CC0
Эта молекула, известная в течение десятилетий, была предназначена исходно для растворения желчных камней и не могла дорого стоить. Но не тут то было! Фармацевтическая компания Sigma-Tau приобрела старый препарат Xenbilox® заменила его на равный по действующему веществу, но в 15 раз дороже Leadiant ®, содержащий хенодезоксихолевую кислоту.
Даже Martin Shkreli, известный, как, «наиболее ненавидимый человек интернета» подобным образом заработал деньги. Со своим предприятием Turing Pharmaceuticals (сегодня Vyera Pharmaceuticals) он купил права на Daraprim® (Pyrimethamin) и повысил цену с 13,50 до 750-и долларов. Люди с дефектами иммунной системы, среди них и пациенты со СПИД, нуждаются в Daraprim®для лечения токсоплазмоза. Такую абсурдно высокую цену многие люди не могут заплатить. При этом такая цена нисколько не обоснована: молекулу легко приготовить, как показали эксперименты в школьной лаборатории. Чтобы вывести на рынок дженерик, компании еще должны представить дополнительные данные, например, о биоэквивалентности с оригинальным препаратом. В этом никто не заинтересован.
Pyrimethamin © Википедия, CC0
Наконец принудительные лицензии?
Чтобы положить конец таким практикам, международное патентное право предусматривает принудительные лицензии. Важное судебное решение было сейчас принято в Германии. Речь шла о том, может ли Merck & Co (MSD) здесь дальше продавать Isentress® (Raltegravir). Этот ингибитор интегразы назначается для лечения пациентов с ВИЧ инфекцией. Вирусологи часто применяют Isentress® у беременных, новорожденных и вновь инфицированных. Еще в 2002-м году японский производитель Shionogi заявил о патенте, который 2012-м году был также выдан Европейской патентной администрацией. Merck запантетовал в США меньший объем правовой охраны для Raltegravir. Американский концерн производит поставки в Германии, что охотно хотел бы предотвратить его японский конкурент. Вне суда соглашения достичь не удалось.
Чтобы не нарушить снабжение определенных групп пациентов этим препаратом, Федеральный Патентный Суд постановил выдать принудительную лицензию (Az. X ZB 2/17). В середине июля Верховный Суд ФРГ (BGH) подтвердил это решение со ссылкой на § 24 Abs. 1-го патентного закона (PatG) . После этого, с учетом двух предпосылок, стала возможна выдача принудительных лицензий:
- Соискатель лицензии, т.е. Merck, „ в течение определенного промежутка времени безуспешно пыталась получить разрешение от обладателя лицензии, использовать его изобретение при соблюдении определенных коммерческих условий“.
- Существует «общественный интерес в выдаче принудительной лицензии» на основании отсутствующих альтернатив.
Согласно судебному решению в приведенном случае оба эти критерия были выполнены. В связи с этим Shionogi прежде всего должен предоставить своему конкуренту Merck права на европейский патент на Raltegravir, чтобы его можно было поставлять на немецкий рынок. В следующем раунде ожидаются юридические тяжбы.